В юности я серьёзно занимался шахматами и тогда впервые столкнулся с ситуацией, когда уровень мастерства как-будто перестаёт расти, тренировки не оказывают видимого эффекта, а результаты на соревнованиях становятся хуже. Это похоже на встречу с невидимой стеной, старание вскарабкаться на которую сопровождается падениями и поломанными ногтями. Иногда эта стена исчезает так же внезапно как и возникла. Иногда на неё удаётся вскарабкаться и перелезть. Но иногда стена остаётся неприступной. Так случилось с моими занятиями шахматами, когда став в подростковом возрасте кандидатом в мастера, я попал на соревнования с сильными соперниками и оказался не способен к быстрому росту, показываемому спортивной элитой. Не имея сильного тренерского руководства, через какое-то время я оставил шахматные занятия. Обычно только сильные тренера способны помочь спортсменам правильно преодолевать кризисы в росте силы. Описанная ситуация наглядно показывает и происходящее с людьми на пути постижения Учения.
Постигающие Учение также, спустя какое-то время занятий, сталкиваются с барьерами на пути успокоения ума и развития прозрения. Это явление в Учении называют «препятствиями», или «волнами кармы». Сравнение барьеров, возникающих на пути роста достижений спортсменов и духовных практиков, позволяет увидеть, что ощущение барьера неотделимо от ощущения собственных силы и слабости. Часто духовные практики пытаются решить задачу своих отношений с внутренними силой и слабостью просто снимая её с повестки дня размышлениями о недеянии, недостижении, недвойственности и т.д. Однако такого рода игнорирование препятствия, будь оно даже наделено статусом «воображаемого» и «выражающего двойственность мышления», приводит лишь к застою энергии и ступору ума.
Как может выглядеть правильное усилие по преодолению препятствий?
Стоит приглядеться к тому, что самые обычные люди (например, спортсмены, не отягощённые представлениями о том, что приложение усилий вызвано двойственностью ума) пытаются сделать при встрече с барьером. Они пытаются, образно выражаясь, прыгнуть выше своей головы.
Духовные практики, стремясь к достижению покоя и прозрения, стремятся сделать то же самое, поскольку они хотят утвердить своё сознание в тысячелепестковом лотосе единого космического сознания, ощущаемого в бодрственном сознании над головой. Там же и с той же целью практики пути посвящений созерцают стопы своих наставников.
Существует множество понятий, связанных с «прыжком выше собственной головы». Например, «выход за рамки обыденных представлений», «преодоление узости взглядов», «раскрытие своего потенциала», «отбросывание цепляния за умственные привычки» и т.д. Идея, объединяющая все эти формулы в единое целое – это идея ПРЕКРАЩЕНИЯ ПОДЧИНЕНИЯ УМА МИРСКИМ ДХАРМАМ. Мирские дхармы или законы мирского мышления удобно рассматривать в четырёх парах: 1) жажда выгоды и страх убытков; 2) жажда славы и боязнь собственной незначительности; 3) жажда получения похвал (признания заслуг) и неприятие порицания за проступки; 4) жажда временного чувственного счастья и боязнь временного чувственного несчастья.
Прекращение безвольного подчинения законам мирского мышления позволяет людям прыгнуть выше своей головы, размышляющей о мире и себе в рамках подчинения этим законам. Приведу описание случая, позволяющего понять эту истину глубже.
Один из моих духовных друзей, врач-педиатр, всерьёз интересовался Учением, но его практика не отличалась ни усердием, ни глубиной. По сути, он на годы завис в состоянии «вольнослушателя», столь часто встречающемся у обучающихся различным дисциплинам. При этом сам себя он вовсе не чувствовал вольнослушателем, поскольку поглощал огромное количество духовной литературы, посещал всевозможные духовные встречи и лекции, словом, «дышал духовностью». Но при этом в разговорах со мной он неизменно показывал картину эмоциональной фрустрации и застоя, которые я называю «духовной депрессией». В этом состоянии он, на самом деле, не желал практиковать, но желал продолжать получать поток приятных ощущений от «духовности». Как он оценивал своё состояние сам? Он считал, что встречает какое-то внутреннее препятствие, не позволяющее раскрыться его духовной силе, и печалился.
Однажды он позвонил мне рано утром и срывающимся голосом сказал, что его отец пережил инсульт и госпитализирован. Врачи считают риск паралича очень серьёзным, поскольку инсульт оказался обширным. «Что я могу сделать для него?», спросил мой друг.
Я объяснил ему, что тяжёлые, терзающие душу чувства, которые он переживает, не являются врагами. Они, на самом деле, являются отражением в его сознании состояния больного отца и выполняют роль связующего звена между ними. «Если твой отец чувствует себя охваченным страданием, то врядли адекватно было бы ощущать при мыслях о нём радость и удовлетворение», – сказал я ему. «Напротив, если ты не борешься с этими чувствами, а терпелив к их присутствию, то сознание отца может ощутить, что оно не одиноко в этом тяжёлом переживании. Старайся проявить к этой буре бесстрастие, не давай ей захватить ум, но и не отворачивай свой взгляд. Так ты сделаешь наилучшее, на что способен».
Мой друг позвонил мне снова через два дня. Его голос был спокоен. Он сказал, что произошло, как выразились врачи, «медицинское чудо». Его отец уже выписан домой без каких-либо серьёзных последствий и идёт на полную поправку. С этой поры мой духовный друг не жаловался мне на фрустрацию. Он преодолел этот барьер благодаря прекращению безвольного подчинения мирским дхармам жажды временного чувственного счастья и боязни временного чувственного несчастья или, говоря обычным языком, проявил мужество перед лицом страдания. Будучи врачом, он не сомневался в том, что в чудесном исцелении его отца решающую роль сыграло то, что его страдание было услышано и терпеливо созерцаемо близким и любящим человеком. Человеком, который в этот момент прыгнул выше своей головы.
Эта история связана с проявлением мужества перед лицом страдания. Но практикующие не должны допускать мысль о том, что страдание – это необходимое условие для внутреннего роста. Такая мысль злонамеренна и коварна. Поэтому приведу пример того, как выглядит неследование мирским дхармам в ситуации, когда условия практикующих благоприятны.
Ниже я описываю случай парня, которого дважды консультировал по просьбе его матери. Он заканчивал школу и имел многочисленные нарекания по поводу своего поведения. Одной из его склонностей было стремление неаккуратно экспериментировать со взрывными веществами, но основные конфликты между ним и матерью возникали по поводу размеров получаемых им денежных сумм на карманные расходы.
Во время беседы выяснилось, что парня волновало отсутствие полового опыта. Он объяснил, что чувствует себя в тупике, ведь чтобы «цеплять подруг», нужно было иметь деньги на бар и угощения, а он не имел хорошей работы, как некоторые его школьные приятели.
Я сказал парню следующее: «Если ты чувствуешь, что тебе необходим немедленный половой опыт, и этот опыт достижим только с помощью покупки внимания подруг, то не было ли бы дешевле и честнее воспользоваться услугами проститутки, которая благодаря этому тоже может заработать на жизнь?» Парень был несколько ошарашен. Выяснилось, что ребус, сформированный им, имел слишком простое решение. Но это решение не подходило ему потому, что он хотел встречаться с обычными девушками и чувствовать, что он привлекателен для них как личность. «Если ты хочешь такого внимания, то почему же ты представляешь себе этих девушек проститутками, чьё внимание покупается походом в бар и выражается в неотложном сексе? Не делаешь ли ты сам задачу неразрешимой?» Парень улыбнулся и лицо его стало менее напряжённым. Разговаривая, мы дошли до старой сикиморы и сели на толстую ветку. Я обратил внимание парня на цвета заката, и мы засмотрелись на небо. Он до какой-то степени ослабил склонность формировать представление о том, что счастье достигается с помощью большого количества денег.
Он был далёк от духовных поисков, но, как мне рассказала его мать при встрече несколько лет спустя, её и его совместными усилиями поведение парня стало достаточно ровным и благожелательным. Какую-то лепту в это внесла и описанная беседа, облегчившая зависимость парня от страстного желания денежной выгоды. В данном случае, парень учился не тому, чтобы терпеть страдание, а тому, чтобы не создавать его собственными усилиями в общем-то довольно благополучной жизненной ситуации. Благодаря успокоению и отпусканию страсти, он в этот момент подпрыгнул выше собственной головы.
Однажды, приехав к одному из своих подопечных стариков и искупав его, я вышел в салон, где его жена-инвалид сидела за шахматной доской. Рядом лежал самоучитель игры в шахматы. Она гордо сказала мне, что изучает эту интересную игру с большим удовольствием. Придя домой, я раскрыл учебник эндшпиля, долгие годы без дела пылившийся на моей книжной полке, но задумался не над позицией, а над тем, что подлинное мастерство, включая игру в шахматы, проявляется не в спортивных успехах и славе, а в том, насколько с помощью этих занятий человек может преодолевать уныние и беспокойство ума.
Author
В юности я серьёзно занимался шахматами и тогда впервые столкнулся с ситуацией, когда уровень мастерства как-будто перестаёт расти, тренировки не оказывают видимого эффекта, а результаты на соревнованиях становятся хуже. Это похоже на встречу с невидимой стеной, старание вскарабкаться на которую сопровождается падениями и поломанными ногтями. Иногда эта стена исчезает так же внезапно как и возникла. Иногда на неё удаётся вскарабкаться и перелезть. Но иногда стена остаётся неприступной. Так случилось с моими занятиями шахматами, когда став в подростковом возрасте кандидатом в мастера, я попал на соревнования с сильными соперниками и оказался не способен к быстрому росту, показываемому спортивной элитой. Не имея сильного тренерского руководства, через какое-то время я оставил шахматные занятия. Обычно только сильные тренера способны помочь спортсменам правильно преодолевать кризисы в росте силы. Описанная ситуация наглядно показывает и происходящее с людьми на пути постижения Учения.
Постигающие Учение также, спустя какое-то время занятий, сталкиваются с барьерами на пути успокоения ума и развития прозрения. Это явление в Учении называют «препятствиями», или «волнами кармы». Сравнение барьеров, возникающих на пути роста достижений спортсменов и духовных практиков, позволяет увидеть, что ощущение барьера неотделимо от ощущения собственных силы и слабости. Часто духовные практики пытаются решить задачу своих отношений с внутренними силой и слабостью просто снимая её с повестки дня размышлениями о недеянии, недостижении, недвойственности и т.д. Однако такого рода игнорирование препятствия, будь оно даже наделено статусом «воображаемого» и «выражающего двойственность мышления», приводит лишь к застою энергии и ступору ума.
Как может выглядеть правильное усилие по преодолению препятствий?
Стоит приглядеться к тому, что самые обычные люди (например, спортсмены, не отягощённые представлениями о том, что приложение усилий вызвано двойственностью ума) пытаются сделать при встрече с барьером. Они пытаются, образно выражаясь, прыгнуть выше своей головы.
Духовные практики, стремясь к достижению покоя и прозрения, стремятся сделать то же самое, поскольку они хотят утвердить своё сознание в тысячелепестковом лотосе единого космического сознания, ощущаемого в бодрственном сознании над головой. Там же и с той же целью практики пути посвящений созерцают стопы своих наставников.
Существует множество понятий, связанных с «прыжком выше собственной головы». Например, «выход за рамки обыденных представлений», «преодоление узости взглядов», «раскрытие своего потенциала», «отбросывание цепляния за умственные привычки» и т.д. Идея, объединяющая все эти формулы в единое целое – это идея ПРЕКРАЩЕНИЯ ПОДЧИНЕНИЯ УМА МИРСКИМ ДХАРМАМ. Мирские дхармы или законы мирского мышления удобно рассматривать в четырёх парах: 1) жажда выгоды и страх убытков; 2) жажда славы и боязнь собственной незначительности; 3) жажда получения похвал (признания заслуг) и неприятие порицания за проступки; 4) жажда временного чувственного счастья и боязнь временного чувственного несчастья.
Прекращение безвольного подчинения законам мирского мышления позволяет людям прыгнуть выше своей головы, размышляющей о мире и себе в рамках подчинения этим законам. Приведу описание случая, позволяющего понять эту истину глубже.
Один из моих духовных друзей, врач-педиатр, всерьёз интересовался Учением, но его практика не отличалась ни усердием, ни глубиной. По сути, он на годы завис в состоянии «вольнослушателя», столь часто встречающемся у обучающихся различным дисциплинам. При этом сам себя он вовсе не чувствовал вольнослушателем, поскольку поглощал огромное количество духовной литературы, посещал всевозможные духовные встречи и лекции, словом, «дышал духовностью». Но при этом в разговорах со мной он неизменно показывал картину эмоциональной фрустрации и застоя, которые я называю «духовной депрессией». В этом состоянии он, на самом деле, не желал практиковать, но желал продолжать получать поток приятных ощущений от «духовности». Как он оценивал своё состояние сам? Он считал, что встречает какое-то внутреннее препятствие, не позволяющее раскрыться его духовной силе, и печалился.
Однажды он позвонил мне рано утром и срывающимся голосом сказал, что его отец пережил инсульт и госпитализирован. Врачи считают риск паралича очень серьёзным, поскольку инсульт оказался обширным. «Что я могу сделать для него?», спросил мой друг.
Я объяснил ему, что тяжёлые, терзающие душу чувства, которые он переживает, не являются врагами. Они, на самом деле, являются отражением в его сознании состояния больного отца и выполняют роль связующего звена между ними. «Если твой отец чувствует себя охваченным страданием, то врядли адекватно было бы ощущать при мыслях о нём радость и удовлетворение», – сказал я ему. «Напротив, если ты не борешься с этими чувствами, а терпелив к их присутствию, то сознание отца может ощутить, что оно не одиноко в этом тяжёлом переживании. Старайся проявить к этой буре бесстрастие, не давай ей захватить ум, но и не отворачивай свой взгляд. Так ты сделаешь наилучшее, на что способен».
Мой друг позвонил мне снова через два дня. Его голос был спокоен. Он сказал, что произошло, как выразились врачи, «медицинское чудо». Его отец уже выписан домой без каких-либо серьёзных последствий и идёт на полную поправку. С этой поры мой духовный друг не жаловался мне на фрустрацию. Он преодолел этот барьер благодаря прекращению безвольного подчинения мирским дхармам жажды временного чувственного счастья и боязни временного чувственного несчастья или, говоря обычным языком, проявил мужество перед лицом страдания. Будучи врачом, он не сомневался в том, что в чудесном исцелении его отца решающую роль сыграло то, что его страдание было услышано и терпеливо созерцаемо близким и любящим человеком. Человеком, который в этот момент прыгнул выше своей головы.
Эта история связана с проявлением мужества перед лицом страдания. Но практикующие не должны допускать мысль о том, что страдание – это необходимое условие для внутреннего роста. Такая мысль злонамеренна и коварна. Поэтому приведу пример того, как выглядит неследование мирским дхармам в ситуации, когда условия практикующих благоприятны.
Ниже я описываю случай парня, которого дважды консультировал по просьбе его матери. Он заканчивал школу и имел многочисленные нарекания по поводу своего поведения. Одной из его склонностей было стремление неаккуратно экспериментировать со взрывными веществами, но основные конфликты между ним и матерью возникали по поводу размеров получаемых им денежных сумм на карманные расходы.
Во время беседы выяснилось, что парня волновало отсутствие полового опыта. Он объяснил, что чувствует себя в тупике, ведь чтобы «цеплять подруг», нужно было иметь деньги на бар и угощения, а он не имел хорошей работы, как некоторые его школьные приятели.
Я сказал парню следующее: «Если ты чувствуешь, что тебе необходим немедленный половой опыт, и этот опыт достижим только с помощью покупки внимания подруг, то не было ли бы дешевле и честнее воспользоваться услугами проститутки, которая благодаря этому тоже может заработать на жизнь?» Парень был несколько ошарашен. Выяснилось, что ребус, сформированный им, имел слишком простое решение. Но это решение не подходило ему потому, что он хотел встречаться с обычными девушками и чувствовать, что он привлекателен для них как личность. «Если ты хочешь такого внимания, то почему же ты представляешь себе этих девушек проститутками, чьё внимание покупается походом в бар и выражается в неотложном сексе? Не делаешь ли ты сам задачу неразрешимой?» Парень улыбнулся и лицо его стало менее напряжённым. Разговаривая, мы дошли до старой сикиморы и сели на толстую ветку. Я обратил внимание парня на цвета заката, и мы засмотрелись на небо. Он до какой-то степени ослабил склонность формировать представление о том, что счастье достигается с помощью большого количества денег.
Он был далёк от духовных поисков, но, как мне рассказала его мать при встрече несколько лет спустя, её и его совместными усилиями поведение парня стало достаточно ровным и благожелательным. Какую-то лепту в это внесла и описанная беседа, облегчившая зависимость парня от страстного желания денежной выгоды. В данном случае, парень учился не тому, чтобы терпеть страдание, а тому, чтобы не создавать его собственными усилиями в общем-то довольно благополучной жизненной ситуации. Благодаря успокоению и отпусканию страсти, он в этот момент подпрыгнул выше собственной головы.
Однажды, приехав к одному из своих подопечных стариков и искупав его, я вышел в салон, где его жена-инвалид сидела за шахматной доской. Рядом лежал самоучитель игры в шахматы. Она гордо сказала мне, что изучает эту интересную игру с большим удовольствием. Придя домой, я раскрыл учебник эндшпиля, долгие годы без дела пылившийся на моей книжной полке, но задумался не над позицией, а над тем, что подлинное мастерство, включая игру в шахматы, проявляется не в спортивных успехах и славе, а в том, насколько с помощью этих занятий человек может преодолевать уныние и беспокойство ума.
