На веранде деревенского домика сидел крепкого вида старик. Я поздоровался с ним, представился и объяснил, что послан для оказания ему помощи. Старик вёл себя довольно добродушно, и наше общение с самого начала сложилось легко. Хотя старик был серьёзно болен, он мылся самостоятельно и ходил, опираясь на палку. Меня он попросил лишь о том, чтобы подвозить его на инвалидной коляске в те места, которые находились вдали от его дома, а в дни, когда он не выходил – играть с ним в руммикуб. В игре он был настроен только на выигрыш, и я доставлял ему это удовольствие.
Некоторое время наше общение было безоблачным, но с какого-то момента каждый раз, когда я приходил к своему подопечному, к нам стала подходить его жена, начиная рассказ о том, какой упрямый и непослушный её муж. Эти рассказы были весьма утомительны. Когда женщина говорила, создавалось впечатление, что за картонной перегородкой слов раздаются крики и вопли, относящиеся к какой-то другой теме. Загадка разрешилась вскоре. В один из дней, пока мужчина сидел в туалете, его жена стала шёпотом рассказывать мне о том, что её муж не даёт ей покоя, когда они остаются наедине. Хотя он уже давно не способен к половым отношениям, но продолжает от неё чего-то хотеть, щипает, хватает за разные места и требует, чтобы она что-то изменила в сложившейся ситуации. Её состояние было истеричным. Я понимал, что она не ждёт какого-то совета, а просто хочет выразить хоть кому-то невыносимость своего положения. Я понял, что женщина не преувеличивала свои страдания. Она имела возможность относительного покоя только тогда, когда либо она, либо её муж не находились дома. Женщина испытывала отвращение к мужу, вызывавшего у неё напряжение и утомление своими приставаниями. Даже в моём присутствии, когда она проходила мимо, он обязательно ущипывал её, посмеиваясь.
Спустя непродолжительное время, я покинул это рабочее место, не желая играть роль посредника в тихом ужасе, происходящем между двумя милыми и добрыми людьми.
Author
На веранде деревенского домика сидел крепкого вида старик. Я поздоровался с ним, представился и объяснил, что послан для оказания ему помощи. Старик вёл себя довольно добродушно, и наше общение с самого начала сложилось легко. Хотя старик был серьёзно болен, он мылся самостоятельно и ходил, опираясь на палку. Меня он попросил лишь о том, чтобы подвозить его на инвалидной коляске в те места, которые находились вдали от его дома, а в дни, когда он не выходил – играть с ним в руммикуб. В игре он был настроен только на выигрыш, и я доставлял ему это удовольствие.
Некоторое время наше общение было безоблачным, но с какого-то момента каждый раз, когда я приходил к своему подопечному, к нам стала подходить его жена, начиная рассказ о том, какой упрямый и непослушный её муж. Эти рассказы были весьма утомительны. Когда женщина говорила, создавалось впечатление, что за картонной перегородкой слов раздаются крики и вопли, относящиеся к какой-то другой теме. Загадка разрешилась вскоре. В один из дней, пока мужчина сидел в туалете, его жена стала шёпотом рассказывать мне о том, что её муж не даёт ей покоя, когда они остаются наедине. Хотя он уже давно не способен к половым отношениям, но продолжает от неё чего-то хотеть, щипает, хватает за разные места и требует, чтобы она что-то изменила в сложившейся ситуации. Её состояние было истеричным. Я понимал, что она не ждёт какого-то совета, а просто хочет выразить хоть кому-то невыносимость своего положения. Я понял, что женщина не преувеличивала свои страдания. Она имела возможность относительного покоя только тогда, когда либо она, либо её муж не находились дома. Женщина испытывала отвращение к мужу, вызывавшего у неё напряжение и утомление своими приставаниями. Даже в моём присутствии, когда она проходила мимо, он обязательно ущипывал её, посмеиваясь.
Спустя непродолжительное время, я покинул это рабочее место, не желая играть роль посредника в тихом ужасе, происходящем между двумя милыми и добрыми людьми.
